В летнюю пору жизнь в театральной сфере вовсе не замирает и подтверждением тому служит насыщенная работой и творчеством командировка Ивана Гущина. Актёр иркутского драмтеатра с 2 по 30 июня проходил обучение в Международной летней театральной школе СТД, которая располагалась в Доме творчества «Звенигород».
 

– В школу СТД я попал благодаря участию в конкурсе «Актёрской песни». С самого начала я был ошеломлен предстоящей программой и качеством организации, а также количеством участников из разных стран и городов России. Из Иркутска я был один, - рассказывает Иван.
 

Помимо каждодневных мастер-классов по сценической речи, сценическому движению и актерскому мастерству участникам школы предстояло создать разножанровые театральные постановки. Для этого были приглашены режиссеры: Борис Павлович (драматический театр), Сергей Щедрин (драматический театр), Борис Константинов (театр кукол), Дмитрий Мелкин (уличный перфоманс) и Сергей Землянский (пластический спектакль).
 

 – Для того чтобы распределить всех участников между режиссерами был кастинг. Задания, которые мне были поручены, я добросовестно выполнил. Но оказалось, что на кастинге нужно показать все свои умения. Хорошо, что я взял маленькую гармошку! Спел песню, не попал ни в одну ноту, - с юмором вспоминает артист. В общем, показал, все, на что способен. Но определяющим, как мне показалось, был вопрос «Куда я хочу?». И я, как-то даже неожиданно для себя, выбрал Бориса Константинова, режиссера кукольного театра. Меня давно интересовали в театре синтетические формы, когда несколько видов искусств, а также разные способы существования на сцене соединяется воедино. Вот так я попал к куклам!
 

Иван рассказал, что спектакль, который они взяли к постановке, был посвящен жизни и творчеству известной мексиканской художницы Фриды Кало. И что создатели очень хотели показать на фоне трагической судьбы художницы, её невероятную силу воли и характера, а ещё удивительный оптимизм и жизнерадостность.
 

– Спектакль получил название от главного мексиканского праздника «dia de muertos. День мёртвых». Удивительно, что вспоминая усопших, они не грустят, а устраивают праздник и с радостью едят сахарные черепки. У них вообще иное отношение к загробному миру, такой веселый культ почитания мертвецов. И мы в таком же стиле, чтобы не плакать над несчастной жизнью Фриды, сделали спектакль, превратив историю в шоу, балаган. А жанр назвали – «ожившие ретаблос Фриды Кало».
 

Понятие «ретаболо» относится к яркому и самобытному мексиканскому народному искусству и обозначает небольшие, красочные картинки, повествующие о случае из жизни, часто трагическом. А рисуются они в благодарность Святому за заступничество и за то, что человек смог эти трудности пережить.
 

Эмоциональными и захватывающими были впечатления Ивана о творческом процессе:
 

– Работу над спектаклем даже сложно назвать работой – это было какое-то чудотворчество! С нами, артистами, сотрудничали художники мастерской Антонова-Константинова (ГИТИС). Они делали оформление спектакля и одновременно, обучали нас своему мастерству. Я столько всего научился делать своими руками! Вот, например, кому-то из художников придет утром мысль в голову – «нужно сделать сердце» и осовместно с однокурсниками он моментально его делает и приносит. И режиссер ставит задачу, чтобы мы взаимодействовали с этим сердцем, фантазировали, придумывали. И мы обыгрываем. Или, например, в спектакле была сцена аварии. Вроде бы трагический момент из жизни Фриды, а мы сделали клоунский номер, с бутафорским трамваем и автобусом. Но, мы не все время балагурили и смеялись. Были и трагические моменты, которые вызывали слезы даже у нас. Но мы были в масках скелетов и наших слёз зрители не видели.
 

Удивительным для Ивана оказался и опыт работы с марионеткой. Чтобы приноровится управлять ей, понадобилось терпение и время.
 

– Чтобы мне сделать за неё два шага понадобилось часа два тренировки, чтобы она не взлетела, ни присела, а именно сделала два шага.
 

Самое главное, что я вынес для себя из школы, - продолжает рассказывать Иван - это умение работать на сцене не через себя, а через другой объект. Ведь для кукольника любой материал – кукла, он оживает. В нашей профессии, драматической, это схоже с образом. Но ты все равно максимально с ним сближен и редко удается отслеживать себя со стороны, отстраняться. Как правило, так подключаешься, что в порыве страстей мечешься по сцене. А здесь я научился себя контролировать по максимуму.