Венцом фестиваля «Крещенская Неделя» станет премьера оперы П.И. Чайковского «Иоланта». (Дирижер Евгений Самойлов, режиссер Геннадий Шапошников, художник Виктор Герасименко).

Репетиции «Иоланты» начались еще в конце прошлого сезона, весной. А уже в начале декабря у Геннадия Шапошникова появилась возможность провести репетиции в декорациях: макет Виктора Герасименко воплотился в грандиозную сценическую конструкцию. Работа на сцене шла несколько дней практически непрерывно. Режиссер трудился без устали, поэтому даже о том, как проходят репетиции после летнего перерыва, есть ли какие-то изменения и новые идеи, Геннадий Шапошников рассказывал, параллельно отвлекаясь на постановку света, обсуждение бутафорских реквизитов и прочих рабочих моментов.

Концептуально в постановке ничего не изменится. Наконец, на сцене выставлено оформление, и теперь остается только уточнять и оттачивать мизансцены. Работа в готовой сценографии – это счастливый и долгожданный момент. Но скажу честно, многое, что задумывалось, пришлось перестраивать.

То, что казалось связанным и внятным в репетиционном зале, на пространстве начинает рассыпаться, хотя я точно знал из макета к спектаклю, как и что будет расположено на сцене. Тем не менее, и для меня, и для художника, артистов, дирижера возникли новые вещи, требующие освоения. Например, солисты, поднявшись на верхний уровень нашей конструкции, немного испугались. Но довольно быстро освоились, и это было счастливым для меня моментом. Конечно, какие-то вещи у меня действительно не сразу получились. Я не люблю работать широкими мазками, люблю лессировки, как говорят художники, а корпусная живопись мне не близка. Поэтому на данном этапе репетиций столкнулся с тем, что, например, каждой паре хора приходилось выстраивать мизансцены, все детально с ними прорабатывать. На это ушло достаточно много времени, но иначе работать нельзя, надо помочь артистам обжиться в новом пространстве. Я даже благодарен, что у меня есть счастливая возможность репетировать в почти законченных декорациях, и это задолго до премьеры.

Могу сказать, что ошибся я в малом, и за несколько репетиций все станет на свои места. Оформление не мешает, а наоборот помогает убрать из мизансцен лишнее. У нас с художником спектакля Виктором Герасименко тот счастливый тандем, когда оба понимаем, от чего мы можем отказаться, а от чего – нет. Герасименко предлагает среду, я пытаюсь эту среду сделать обитаемой, ведь актеры и сценография не могут существовать по отдельности.

И сценографию я каждый раз трактую по-новому. Мне нравится, что Виктор всегда дает объем, пространство для фантазии. Конструкция, выполненная по его макету, – это дом Иоланты, ее крепость. Пилоны – бритвы внешнего мира, которые проникают в ее аквариум, ее теплицу. Организация сценического пространства символична, поэтому и означать может многое.

На момент летних репетиций финал много раз переделывался, решен ли он сейчас?

Да, было несколько вариантов финала, но уже есть один и очень хороший. Он прояснился, как только привезли декорации. Финал обрел концептуальное оформление, и вся постановка сводится к единой мысли. Будет задействована техника, машинерия, поэтому надеюсь, что все удастся.

Определился ли состав?

Важно подготовить больше артистов, чтобы сложились несколько составов исполнителей. Есть солисты, которые действительно очень хорошо вписываются в роль. Но в этом вопросе я все-таки обойдусь общими словами: кто-то лучше, кто-то хуже, чтобы не охлаждать пыл артистов. Но в целом я всеми доволен. Артисты гибкие по мышлению и по восприятию, транслируют все, что необходимо. Может, такова специфика актеров Новой Оперы, что они всегда готовы к новому, но в этом театре я никогда не встречал недовольства, а наоборот – интерес. И главное – солисты работают не каждый сам за себя, чувствуется, что они одна команда.

На Ваш взгляд, какие эмоции, чувства должна будет вызывать у зрителей постановка «Иоланты»?

История светлая, но немного грустная. В «Иоланте» печальная линия короля Рене: он обрел дочь, чтобы тут же ее потерять. Но в целом должен получиться позитивный спектакль. На мой взгляд, театр в принципе, опера в частности, созданы для того, чтобы у человека рождалось желание жить даже после того, как он посмотрел очень невеселую историю.

«Иоланта» – опера великого мастера! Она такая хрустальная: в музыке есть любовь, есть тревога, есть воздух, но нет слезливости. По этому вопросу я специально консультировался с дирижером-постановщиком Евгением Самойловым и музыкантами. В нашей постановке опера очищена от наносной слезливости и засияет всеми красками.