Потомок великого русского писателя рассказал «Провинции» о том, чем должен запомниться Год культуры, как школьные сочинения могут спасти язык и где найти пассионариев для развития культуры в глубинке.

На литературные вечера «Этим летом в Иркутске», которые проводил Иркутский академический драматический театр имени Охлопкова, приехал потомок русского классика и советник президента РФ по культуре Владимир Толстой.

В нашем городе он уже не в первый раз, до этого приезжал во времена журналистской молодости (в середине 80-х). Тогда он работал в газете «Студенческий меридиан» и писал о второкурснице-активистке-оппозиционерке, которая занималась спасением Байкала. В то время это еще не было таким популярным занятием, как сейчас. В тот визит Владимир Толстой познакомился с Валентином Григорьевичем Распутиным и многими другими иркутянами, с которыми до сих пор поддерживает товарищеские отношения.

Специально для «Провинции» он ответил на несколько наболевших вопросов о культуре и русском языке, который довольно уже реформировать и пора спасать.
 

ПРОВИНЦИЯ:
Вы — советник президента РФ по культуре, а нас давно волнует вопрос, что же такого особенного в Году культуры в России и чем он отличается от всех остальных?

ВЛАДИМИР ТОЛСТОЙ:
Для меня этот год будет отличаться в том случае, если в итоге будет принят закон об основах государственной культурной политики. Его проект сейчас вывешен на целом ряде интернет-ресурсов (например, в Российской Газете), где с ним можно ознакомится и внести свои предложения.

Наряду с этим идет попытка создания базового закона о культуре. Если все это станет реальностью и будет принято, на долгие годы обеспечит какие-то базовые вещи, определит порядок финансирования и основные направления, то я буду считать, что Год Культуры прошел не зря. Могу сказать, что лично для меня Год культуры — это не какой-то набор парадных мероприятий и, конечно Годом Культуры должен быть каждый год.

Я так считаю не только потому, что занимаюсь этой темой. Просто культура — это ведь один из базовых показателей уровня жизни в стране и показатель успешности государства. И даже деньги не могут позволить человеку чувствовать себя счастливым и по-настоящему свободным. Когда человек чувствует вкус к замечательный музыке, литературе, кино и получает от них наслаждение, это обогащает его и дает много эмоций, помогает жить и решать свои какие-то проблемы, выстраивать отношения. Человек более высокой культуры глубже понимает многие вещи, тоньше чувствует.
 

ПРОВИНЦИЯ:
Недавно был в стране создан совет по русскому языку, вы его возглавили. А надо ли спасать русский язык, а если да, то от чего и как? Запретами, может, или цензурой?
 

_______________________________________________________________________________________________________________________________________

_______________________________________________________________________________________________________________________________________

ВЛАДИМИР ТОЛСТОЙ:
Все, чем я занимаюсь, это все что угодно, кроме попытки запретить. Путь прямых запретов не конструктивен. Так о цензуре речь не идет. Русский язык нуждается во внимании и заботе — это да. Есть наш язык, на котором мы говорим, государственный язык, и он разный по всей стране, но везде русский. И в Дагестане, и в Калининграде. Это язык, скрепляющий страну. На нем держится культурная идентичность, при том, что у нас много народов и конфессий. Такое скрепляющее начало.

И такое небрежение, которые мы видим по отношению к языку в последние годы и в рамках школьной программы, в СМИ и в кино — это все снижение. Я уже не говорю про все мультимедиа и гаджеты. С одной стороны, это, конечно, профессиональный сленг, который понятен специалистам из разных языковых групп, и находить русскоязычный аналог каждому слову иногда слишком сложно. Но засилье иноязычных слов иногда может перейти опасную границу.

 

«Сочинение — это самостоятельное свободное выражение мысли и работа со словом. Каждый школьник может и должен почувствовать себя немного писателем».

ПРОВИНЦИЯ:
Но как же тогда спасать русский язык? Социальная реклама, может, поможет, или акции типа «Тотального Диктанта»?

ВЛАДИМИР ТОЛСТОЙ:
Об этом нам еще предстоит серьезно подумать. «Тотальный диктант» — симпатичное явление и приятно, что эта частная инициатива получила распространение по всей стране. Но я бы, наверное, как-то более тщательно отбирал тексты для этих диктантов. И потом, главная задача — это все-таки не проверка абсолютной грамотности, хотя и это важно.

Мне кажется, что важно некоторое «расширение сознания», способность к творчеству. Скажем, возвращение школьных сочинений — это один из тех шагов, которые давно нужно сделать. Потому что сочинение — это самостоятельное свободное выражение мысли и работа со словом. Когда каждый школьник может и должен почувствовать себя немного писателем. Это развивает мозг, расширяет способности мыслить.

Этим не ограничиваются проблемы и задачи совета и русского языка. Русский не только скрепляющий государственный язык, это еще и язык мира за пределами России, способ распространения культуры и геополитического влияния. Над этим тоже надо работать.
 

_______________________________________________________________________________________________________________________________________

_______________________________________________________________________________________________________________________________________

ПРОВИНЦИЯ:
Кажется, что вся культура, по большому счету, сосредоточена в центре страны, в провинции ее куда меньше...
 

ВЛАДИМИР ТОЛСТОЙ:
География — это ключевой вопрос в будущей культурной политике. Конституция ведь декларирует равный доступ каждого жителя страны к ее культурным ценностям. Но не обеспечивает его. Вопрос в том, как соблюсти баланс?
 

ПРОВИНЦИЯ:
Вероятно, дело не только в деньгах?
 

ВЛАДИМИР ТОЛСТОЙ:
Деньги тоже очень важны, и пока что они не очень справедливо распределяются. Крупные федеральные учреждения культуры обласканы и обеспечены, а муниципальные прозябают десятилетиями в нищете. У бывших клубов и домов культуры протекают крыши, я не говорю про памятники и музейные предметы, которым нужна реставрация. Все это физически требует средств.

Даже самым малым городам и поселкам нужны какие-то кружки и клуба, любое живое пространство, где люди могут свои скрытые способности. В Росси ведь очень много благодарных людей и детей. Им нужен толчок, и они будут петь или сочинять музыку, писать стихи.

Нам удалось этого добиться в Ясной Поляне в Тульской области. Бывший сельский ДК, заброшенный музей мы превратили в центр культуры. Там есть десятки самых разных творческих кружков, туда же приезжают режиссеры и актеры, музыканты дают концерты и мастер-классы. И все это происходит нон-стоп. Фестивали, писательские встречи, съезды переводчиков и литературоведов... При клубе есть детский сад, который принадлежит музею, в нем растут творческие дети, потом они идут в кружки. По большому счету, это можно сделать везде. Нужно просто сильные и волевые люди, которые бы хотели это сделать.

«В новой возможной культурной политике мне хотелось бы системного подхода, а не только случайных вещей, когда энтузиаст, выбиваясь из сил, чего-то достигает».

ПРОВИНЦИЯ:
Значит, культуре не хватает пассионариев?
 

ВЛАДИМИР ТОЛСТОЙ:
Можно сказать и так. Но я уверен, что вообще в стране такие люди есть, просто они должны быть услышаны или поддержаны. Может, речь идет о предоставлении жилья и льгот для тех, кто готов ехать развивать культуру в провинции. Есть люди искусства, которые по каким-то причинам не могут реализовать себя в крупных городах, где очень жесткая конкуренция. Или, например, пожилой актер, который больше не получает ролей вполне может вести театральный кружок, а художник — давать мастер-классы.

В новой возможной культурной политике мне хотелось бы системного подхода, а не только случайных вещей, когда энтузиаст, выбиваясь из сил, чего-то достигает. Я думаю, что роль государства в поддержке того, что не может выжить на рынке. Мы многое потеряли и продолжаем терять в культуре о того, что в начале девяностых всех довольно жестко поставили в рыночные условия. Речь о тех же домах культуры и детских кружках. Государство сэкономило на этом крохи. Я поясню: культура составляет 0, 5 процента от расходной части ВВП в федеральном бюджете. Их урезали, и вот мы начинаем утрачивать ведущие позиции в музыке, в балете — в тех сферах культуры, которые исконно были нашими лучшими.

И кроме всего прочего, нужно не только новых творцов воспитывать, но и слушателя, зрителя, читателя.