Заслуженному артисту России Александру Булдакову в апреле исполнилось 75 лет. В Иркутском драматическом театре им. Н.П.Охлопкова, на сцену которого артист выходит с 1993 года, в честь юбилея состоялся бенефис. Актера, режиссера, педагога Иркутского театрального училища поздравили заместитель председателя правительства региона Валентина Вобликова, заместитель министра культуры и архивов Иркутской области Олеся Полунина, коллеги, ученики. О своем творческом пути, о сложностях актерской профессии, о роли театра в жизни человека и общества Александр Булдаков рассказал корреспонденту газеты «Иркутск».
 

Общий актерский стаж Александра Булдакова – без малого 50 лет. Уроженец Свердловска (ныне Екатеринбург) он сразу после окончания Свердловского театрального училища был принят в труппу Иркутского театра юного зрителя, где проработал 21 год. Большое влияние на артиста оказали работавшие в ТЮЗе режиссеры Ксения Грушвицкая, Лев Титов, Вячеслав Кокорин. Плодотворным было соприкосновение с миром Александра Вампилова, из героев которого артист сыграл Шафранского в «Прощании в июне» и Мечеткина в «Прошлым летом в Чулимске». Работая в ТЮЗе, в 1992 году Александр Анатольевич окончил ГИТИС по специальности «Режиссер-педагог». А спустя год пришел работать в Иркутский драматический театр имени Н.П.Охлопкова. Сегодня актер занят в 12 репертуарных спектаклях. В день юбилея он вышел на сцену в роли Василия Игнатьевича Малашкина в трагикомедии «Земля Эльзы».
 

– «Земля Эльзы» – печальная история любви пожилых людей. Ромео и Джульетта, но с главными героями, которые уже, по сути, прожили жизнь, вырастили детей, внуков, много чего повидали и выстрадали, но права на счастье, все равно, не заслужили. Почему эта совсем не праздничная постановка была выбрана для показа в юбилей?
 

– Эту пьесу написала молодой драматург Ярослава Пулинович. История вполне житейская и случилась в деревне с ее бабушкой. Правда, в реальности, в отличие от пьесы, закончилась она оптимистично. Но русский психологический театр, который мне близок, тем и отличается, что ставит серьезные духовно-нравственные проблемы и подает их так, чтобы глубоко тронуть зрителя, заставить задуматься над происходящим. В театре сегодня может быть поднята любая тема. Другое дело, что в современной драматургии авторы зачастую только фиксируют проблему. А театр все-таки должен дарить зрителю надежду.
 

В «Земле Эльзы» есть этот свет всепобеждающей любви. Мне нравится эта постановка и по задумке, и по форме, с веселой музыкой Эмира Кустурицы. И с такой партнершей, как Народная артистка России Наталья Королева, мне работается очень легко.
 

– У вас в репертуаре много ролей и в развлекательных постановках. Вы ведь даже сами ставили сцены боев в спектаклях. В «Трех мушкетерах», например. Постановка движений – это ведь особая школа. Где постигается такая наука? И откуда интерес к ней, может быть в детстве приходилось драться?
 

– Еще работая в ТЮЗе, я два года ездил в Москву и учился у ведущих мастеров Аркадия Немеровского, Андрея Дрознина, Николая Карпова, Ильи Рудберга. Я много боев ставил и в ТЮЗе, и драмтеатре – фехтование, сценические драки.
 

Желание научиться фехтовать пришло в детстве из книг Дюма, Майн Рида. Я ими зачитывался. В школе драться приходилось, но классическим драчуном я не был. У нас был очень сплоченный класс. Мы все увлеклись цирком. Показывали фокусы, учились клоунаде, жонглированию. А в восьмом классе уже инсценировали рассказы Антона Павловича Чехова «Хамелеон», «Толстый и Тонкий».
 

Сейчас постановщики боев очень изобретательны. Но и зритель уже не так наивен, как лет 30-40 назад. Он же понимает, что драка в театре или в кино – это иллюзия. Важнее сегодня найти такие сценические приемы, которые способны вызвать чувство тревоги и даже страха. Например, как это сделал Дроздин в постановке «Ромео и Джульетты». Слуги Монтекки и Капулетти там неожиданно спрыгивают со стен и одним ударом втыкают в сцену настоящие ножи. От такого художественного решения возникает ощущение реальной опасности.
 

– У вас ведь был опыт работы в кинематографе. Причем, с такими звездами, как Наталья Аринбасарова, Жанна Прохоренко. И фильм «Нет чужой земли», где вы сыграли брата декабриста Бестужева, получил хорошие зрительские отзывы. Тем не менее это была единственная кинолента, где вы снимались. Что не сложилось? 
 

– Театр требует держать себя в тонусе. На киноплощадке мне всегда казалось, что я скучный, вялый, мне хотелось играть, давать какую-то сильную эмоцию. А мне говорили не надо так. Я чувствовал себя несколько не в своей тарелке.
 

– Вы ставили спектакли для детей и взрослых. За «Капитанскую дочку» были награждены первой премией Областного пушкинского фестиваля «Жив талант, бессмертен гений…»  Как режиссер вы – жесткий, гнете свою линию или прислушиваетесь к мнению актеров?
 

– Я сторонник того, чтобы между режиссером и актерами было взаимопонимание. Если есть творческая атмосфера, то всегда идет поиск компромисса. Здесь режиссеру важно понимать, артист действительно в творческом поиске или просто капризничает. А мы, актеры, случается капризничаем. И тогда режиссеру, конечно, нужно проявить волю.
 

– Вы реализовались не только, как актер и режиссер, но и как театральный педагог. Что дает работа с молодыми актерами?
 

– Театр – это довольно жестокая штука. Сегодня ты репетируешь, а завтра для тебя нет новых ролей. Это сейчас в театре четыре сцены и молодые актеры, режиссеры имеют массу возможностей для самореализации. Раньше такого не было. Работа с самодеятельными артистами, постановки в любительских театрах, а позднее и профессиональная педагогика дали мне возможность заполнить какие-то паузы в актерской работе.
 

Слава Богу, что прошло то время, когда молодежь, придя в театр лет пять выходила на сцену только в массовках. Более того, была у нас такая беспрецедентная история, когда я, Наталья Королева, Геннадий Шапошников и профессор Владимир Поглазов выпустили иркутский курс на базе Щукинского театрального училища. Ребята ездили в Москву на сессию, сюда приезжали педагоги. Я тогда ставил со студентами дипломные спектакли «Грозу» Александра Островского и «Тартюф» Мольера.
 

Роль молодых актеров у нас в Иркутском драматическом театре велика и для них делается очень много. Директор нашего театра Анатолий Андреевич Стрельцов всегда интересуется есть ли в училище интересные, перспективные ребята.
 

– На охлопковской сцене вы были Жевакиным в «Женитьбе», Кулыгиным в «Трех сестрах», Ежевикиным в «Селе Степанчикове», Серебряковым в «Дяде Ване», Фирсом в «Снах Ермолая Лопахина», Тимирёвым в «Звезде адмирала», Чугуновым в «Волках и овцах», Фёдором Карамазовым в «Брате Иване»…
Есть герой, которого вы хотели бы сыграть?
 

– Я хотел бы сыграть Бессеменова в «Мещанах» Максима Горького. По-моему, это очень современный спектакль, в котором есть актуальный для сегодняшнего дня конфликт поколений. Старшего, вышедшего из СССР, более молодых людей постсоветской эпохи и совсем еще юных.
 

– Чему посвящаете выходные дни?
 

– Я их посвящаю театральному училищу. Ни огорода, ни рыбалки, ни машины у меня нет. Если появляется свободное время – читаю книги. Люблю перечитывать Виктора Астафьева, Василия Белова, Чингиза Айтматова, Валентина Распутина. И, конечно, смотрю спектакли.