Юбилей драматической актрисы Татьяны Двинской

Вчера все это было, ну вот же - вчера, - кажется нам, когда мы вспоминаем то или иное событие. И она, Татьяна Двинская, будто бы вчера была принята в труппу Охлопковского драматического театра, сразу после окончания Иркутского театрального училища, - и тем не менее прошло уже тридцать лет! Три десятка лет служения сцене!

И вот в августе нынешнего года Татьяна Двинская отмечает первый солидный юбилей, а ее случай до сих пор остается беспрецедентным: она остается самой молодой актрисой России, удостоенной звания «заслуженная». Действительно, звание ей дали в тридцать лет – рекордно молодом возрасте! Что, конечно, было правильно. Уже были сыграны яркие, запомнившиеся зрителям роли, и «последней каплей» в ее досье на выдвижение значилась Финея в спектакле «Дурочка» Лопе де Вега. Очень хорошо, когда все приходит в свое время, когда поощрения и награды за работу, за творчество становятся стимулом, а не подарком к пенсии. Тогда у человека есть возможность и желание расти, совершенствоваться; уже есть опыт - но есть молодой задор и кураж, а также время для того, чтобы осуществить свои замыслы, реализовать свой потенциал.

Любимицей публики и труппы Татьяна Двинская стала, сыграв молодых героинь классического и современного для тех лет репертуара: Сашу Глебову в спектакле «Старый дом» Казанцева, шекспировскую Джульетту, Финею в пьесе Лопе де Вега, Лялю в «Дорогой Елене Сергеевне» Разумовской, Катерину в «Грозе» Островского, Ирину в «Утиной охоте» Вампилова.

Наверняка многие иркутяне помнят Татьяну Двинскую на сцене драматического театра имени Охлопкова именно в те времена – юная, тоненькая, пластичная, с копной светлых волос. Задорная, певучая, заводная.

Сегодня Татьяна сменила имидж – внешне более степенная, даже цвет волос другой… Есть тому причина. Татьяна ждет в сентябре не только открытия нового театрального сезона, но и начала учебного года: начинает свою преподавательскую деятельность в театральном училище. Волнуется:

-Не знаю, для кого это будет в большей степени экзаменом – для студентов или для меня. Куратор курса, Наталия Васильевна Королева, конечно, поможет советом, но… Я же для них зеркалом буду, понимаете? Педагогического навыка у меня пока нет, а я отношусь к этой работе по Гиппократу: главное - не навреди.

-Татьяна, тебе просто предстоит осваивать новую роль. Только текстов к ней никто не написал…

-Мои домашние говорят: был один ребенок – теперь будет тридцать три.

-Придется совмещать преподавание с актерской работой – я же полагаю, речь не идет об уходе из театра? Трудно будет, как ты думаешь?

-Трудности меня не пугают – они организуют еще больше. Мне гораздо проще, когда у меня все по полочкам разложено – я по натуре очень организованный человек. Это для меня предпочтительнее, чем «кисельное состояние»… Жесткий ритм жизни организует и работу, и даже быт - я все успеваю. У меня мама до сих пор в таком ритме живет, хотя ей 71 год.

-То есть характер у тебя – от мамы?

-Наверное. Папа был другой человек - мягкий, деликатный, от которого я ни разу в жизни не слышала жесткого слова…

-Татьяна, с иркутским театром у тебя связан огромный период жизни и работы… Наверное, какие-то спектакли, роли, сезоны особенно запомнились?

-Поначалу мастерства особого еще не было наработано, ремесло только постигалось, и было лишь огромное желание играть. Я ведь начинала с больших ролей, Григорий Жезмер, режиссер, так ставил меня на ноги. Помогало то, что с героинями у меня бывали личностные, ситуативные совпадения. Какие-то факты в судьбе Саши Глебовой, моей героини в спектакле «Старый дом», очень переплетались с моей личной судьбой: и у нее, и у меня родители были против актерской профессии. А Саша, как и я сама, мечтала стать артисткой… Потом у меня была Джульетта, потом «Гроза»… То есть я начинала с огромных ролей, и не было еще опыта, чтобы распределить силы, чтобы дыхания хватило на длинную дистанцию. А врать на сцене не научили педагоги. И поэтому очень много ролей игралось на надрыве. А после них была такая опустошенность, такая боль, такой осадок…

А потом в театр пришли другие режиссеры, и я каким-то образом перешла на эпизоды. На эпизоды и на «молчаливые роли» - как, например, в «Последнем посетителе» Дозорцева, где моя героиня молчала весь спектакль, и только к концу ее прорывало. И этот молчаливый внутренний кусок, этот ее монолог я помню даже лучше, чем многие другие роли с большими текстами. Потому что все это у меня внутри развивалось – я ни секунды пустая не была. Тем более моими партнерами были такие киты – Венгер, Крюков, Влад Казименко…

Этот период был, очевидно, нужен мне: я как-то «отсиделась», пришла в себя, обрела новые силы. Но в то же время у меня внутри происходил такой мощный действенный анализ, что мне… понравилось на сцене молчать! У нас еще в училище был ознакомительный курс режиссуры, вел его Борис Преображенский, который научил нас действенному анализу. И мне кажется, именно тогда, в тот период «эпизодов» и молчания, я научилась многому. Случилось какое-то соединение аналитического опыта Преображенского и опыта эмоционального, идущего от Жезмера, да плюс собственные профессиональные наработки, - и это дало мне новый метод работы, умение распределять силы, работать предельно осознанно и эмоционально.

Репертуар актрисы пополнили роли в спектаклях «На дне», «Три сестры», «Село Степанчиково и его обитатели», «Привидения», «Чайка», «Ревизор», «Бедный Пьеро», «Проделка Великого Мертвиарха», «Жорж Данден, или одураченный муж». Татьяна Двинская сыграла также в спектаклях «Поминальная молитва», «Не исчезай!», «Исход», «Он, она, окно...», «С любимыми не расставайтесь», «Не так? Живём, как хочется!», «Мнимый больной», «Страшный суП», «Наш господин Чичиков», «Самоубийца», «Последний срок».

-Такие спектакли, когда многое остается внутри актера, наверное, хорошо снимать крупным планом или играть на камерной сцене.

-В Иркутске камерной сцены тогда еще не было, но в Омске я наработала огромный опыт на малой площадке. Я же на два года уезжала в Омск – там и начинала с камерной сцены. Играла какую-то сумасшедшую, на мой взгляд, женщину в трех новеллах, - потрясающий спектакль был, наполненный почти чеховскими страстями. Была Мари в пьесе датчанина Энквиста «Ночь трибад», были еще запомнившиеся работы, ведь в Омске за два года я сыграла восемь ролей! С Фильштинским работала, с Марком Вайлем… А Омск – очень театральный город, меня там уже начали узнавать на улицах, потому что там люди очень любят театр. Начали узнавать – и тут я уехала! (Смеется.

-Зато ты приобрела там опыт, который у нас был еще невозможен…

-Наверное, так. Во всяком случае, когда, вернувшись сюда, в спектакле «На дне» я сыграла Настю в постановке Сергея Болдырева, в прессе писали: что «обновлено-нервная Двинская» снова на сцене… Да, я вновь включилась в работу, и камерная сцена в Иркутске меня совершенно не испугала.

-Татьяна, теперь и в Иркутске тебя должны узнавать – после стольких лет работы?

-Кто узнает, кто – не узнает… Я имидж меняю часто, чтобы меньше узнавали. Да и зрители сегодня другие - теперь уже дети прежних театралов идут на спектакли. Это процесс естественный, раздражения вызывать не должен.

А я всегда считала, что не зритель, а степень искренности актера играет решающую роль. Знаете, как у нас «Ревизора» смотрели? Я в нем Анну Андреевну играла – обожала эту роль. Костюмы были шикарные, но он так мучительно у нас выпускался! Так вот, эти спектакли шли по утрам, специально для школьников – программное произведение! И когда мы перед началом слышали гул зала, слышали, как возились пацаны, переговариваясь в полный голос, - а привозили их откуда-нибудь, скажем, из Култука, - мы думали: «Боже мой, как их перекричать?» Вспоминались худшие времена. Словом, мы жутко боялись этих утренних «Ревизоров». И вы знаете, как их смотрели? Муха летела – и было слышно. Видимо, правильно все было выстроено, и актеры умели увлечь игрой. Тогда и зрители увлекаются. У нас даже на «Исходе», этом безумно тяжелом для нас спектакле, молодежь была, и смотрели хорошо! Сложность «Исхода» была в том, что там мы все, актеры, должны были говорить абсолютно в унисон, и стоило одному сбиться…

-Зато именно «Исход», поставленный Артуром Офенгеймом, был отмечен именно за актерский ансамбль специальным призом жюри фестиваля «Сибирский транзит»-2002.

-Да, там был именно хороший актерский ансамбль, отточенность речи…

-Татьяна, ты же еще поешь…

-В основном, в ванной комнате. Как в том анекдоте: если вы поете дома в ванной - значит, у вас все хорошо.

-Не скромничай, тебя помнят и по фестивалю «Поют драматические артисты», где ты взяла Гран при, и в театральных капустниках… Но в последнее время тебя все больше видят в характерных ролях? И ты по-прежнему востребована и занята в репертуарных спектаклях…

-Я в свое время розовых героинь наигралась, теперь мне интереснее играть характеры. Со временем все-таки меняется физическая форма, да и по собственным склонностям мне больше нравится, когда человек проявляется разнообразно и ярко. Я всегда в какой-то степени была адвокатом своей роли, то есть роль – это как твой ребенок, которого любишь не только за достижения и достоинства, а просто потому, что он твой. Болеешь за него, любишь его, сострадаешь. Я всегда хочу найти в своей героине, кто бы она ни была, живое, трогательное начало.

И что получается? С одной стороны, я наигралась – досыта, и никому не завидую в этом смысле. Если какие-то роли прошли мимо меня – они прошли, и чего теперь жалеть. С другой стороны – я не так много сейчас играю нового материала. Но – вот случилась Варька в «Последнем сроке», выдала ее – и совершенно счастлива! Мне так ее хватает, я в ней столько сумела сказать! Все там есть, вся гамма человеческих чувств – и материнство, и несостоявшаяся любовь, и потеря, и радость встречи с родными людьми…

-Спектакль, действительно, затягивает своей атмосферой, и зрителю просто видно, как актеры испытывают кайф от работы.

-Да, там у меня есть не так часто испытываемое удовольствие от партнерства, от актерского ансамбля. И думаю, не только у меня. Была команда настоящая! Там все настоящее, не придуманное. И столько было откровенности, доверительности, трепетности в отношении друг к другу. Распутин, когда посмотрел спектакль, сказал: «Вы сыграли людей лучше, чем я их написал». По-моему, это высшая оценка.

А что касается вокала… Ставились спектакли, где у меня были вокальные номера. Даже живой оркестр на сцене сидел. В «Дурочке» Финея у меня поет… Так что певческий опыт на сцене тоже был. И когда я узнала про конкурс «Поют драматические артисты» - я просто загорелась. Подготовила на конкурс Вертинского – очень его люблю. Как барда, как личность. Его книга «Дорогой длинной…» - моя настольная книга. У меня был такой случай потрясающий.

Мы были в Киеве на гастролях, и нашла я там свою однокурсницу Надюшу, у которой засиживалась в гостях очень часто – сидели за столом, воспоминали Иркутск, училище, я им пела Вертинского… И вот уже перед отъездом говорю: все мы в Киеве посмотрели, все достопримечательности обошли, единственное – хотела найти квартиру на Фундуклеевской улице, где одно время жил Вертинский. Но - не нашла и не посмотрела.

А она на меня смотрит - долго, с удивлением, и говорит: да ты в этом доме целую неделю сидишь! Я: как?! Неужели? А я-то думаю, почему мне так хорошо?!

Оказывается, просто вход в подъезд перенесли, а с обратной стороны на стене, действительно, висит табличка: в этом доме, с такого-то по такой-то год, жил Александр Николаевич Вертинский… Представляете, какое совпадение? Я была потрясена!

-Татьяна, а что бы ты хотела сыграть сегодня?

-Любовь на сцене мне уже поздно играть – хотя, пожалуй, сыграла бы Гурмыжскую в «Лесе» - что-то такого плана (смеется). Молодого бы полюбила и сходила с ума, осознавая свое несоответствие с ним. Но – пока такого спектакля не предвидится… Значит, буду играть что-нибудь неожиданное.

А впрочем… Есть строчки у Данте: «Земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу…» Так вот, я чувствую себя не в лесу, а на светлой поляне, посреди цветов – своих учеников. И с ними предстоит еще очень много созидательной работы, которую я обожаю. Так что я должна взрыхлить почву, каждый цветок бережно растить, поливать, согревать, чтобы у меня получился прекрасный альпийский луг. Моя смена. Что тут добавишь? Разве эпизод из последних событий в театре?

…В день сбора труппы после летних отпусков на охлопковской сцене состоялся настоящий праздник – Татьяну Двинскую поздравляли с юбилеем. И сказали ей столько хороших искренних слов, спели веселых добрых песен, и такими смешными и остроумными были капустные номера, что все смотрели и радовались. Дарили цветы, подарки, поцелуи, признания… И кто-то со сцены сказал:

-Татьяна, сколько сыграно ролей! А сколько еще будет сыграно?!!

И в это – верилось. Тем более что завершилось торжество такими дружными и долгими аплодисментами, будто только что отыграли очень хороший спектакль, где она была первой скрипкой.