Будь в курсе
событий театра

Ты скоро придешь, у нас просто кончился мед...

Разработка сайта:ALS-studio

Версия для печатиВерсия для печати

Во мне живут казак географ, который все пропил и еврей. В итоге - кромешная карамазовщина. Вчера, например, тешила свои казацкие позывы на конюшне, а потом впала в еврейскую тоску, да от нее самой приготовила форшмак. Почувствовала, что дань корням отдана и легла спать. Всякая приличная женщина должна уметь делать форшмак, решила я, и сделала. Но вообще пост не про это...


Бабель-Белель-Гоголь-Гегель-Шлегель-Мендель... В университете силком заставила себя прочитать Бабеля и книгу с самым скучным в мире названием «Конармия». Плакала от второй до последней странице. Потому что нельзя так. Потому что очень уж больно.

Сходила в драму на «Закат» по Бабелю. Должна сказать, что еврейская тема нашей драме почему-то всегда удается исключительно. От «Поминальной молитвы» до «Заката». Тут вам и хава-нагила, и бородатые шутки, и грусть-тоска в полный рост.


Наверное, если еврейская культура не вышибает слезу, то это фаршированная щука. А «Закат» он вроде как фрейлехс, но такое страдание, что вдохнуть потом сложно. Вышла из театра и первым делом позвонила отцу, а дышится все еще с трудом, даже в этом сказочно мокром воздухе. Дело не в сорокалетнем рабстве и не в холокосте, конечно, а в том лишь, что евреи как-то особенно грустны. И жизнь все невпопад получается.

«Скрипача на крыше» в музыкальном видели? Тоже ведь сплошные слезы.  А Шагал? Цвет, свет и тоска архетипическая.


День есть день, евреи, и вечер есть вечер. День затопляет нас потом
трудов наших, но вечер держит наготове веера свежей божественной прохлады.


Иисус Навин, остановивший солнце, был злой безумец. И вот Мендель Крик,
прихожанин нашей синагоги, оказался не умнее Иисуса Навина. Всю жизнь хотел он жариться на солнцепёке, всю жизнь хотел он стоять на том месте, где его застал полдень. Но бог имеет городовых на каждой улице, и Мендель Крик имел сынов в своём доме. Городовые приходят и делают порядок. День есть день, и вечер есть вечер. Всё в порядке, евреи. Выпьем рюмку водки! (с)




Весь спектакль любовалась, конечно, на Менделя, то есть на Николая Дубакова. Какой мужчина, сколько в нем души! Это же сплошной персонаж Достоевского, просто через край. С ним проживаешь всю трагедию человека, который всего лишь хотел покупать сады Бессарабии для своей невпопад Вирсавии.

И Дима Акимов в роли Бени Крика, конечно, прекрасен. Вроде как просто Беня - одесский гопник с волчьим оскалом, а сколько в нем боли оказалось, такой, что хоть плачь.

Немного смутило, конечно, спонтанное появление на сцене Бориса Гребенщикова с песней «Славное море, священный Байкал» (посмотрела, и в пьесе она есть внезапно), да и постоянное «Стоп, снято» немного напрягало, но они художники, им виднее.

 

А так - вечерняя молитва для шаббата. Просто должна быть суббота, просто дети должны ставить все на свои места, просто есть такая любовь и надо плакать, когда заиграет скрипка. Лэ хаим

 
Автор: 
Саша Поблинкова
09.04.2014