Будь в курсе
событий театра

«Птицы небесные» отправились в полет

Разработка сайта:ALS-studio

Версия для печатиВерсия для печати

Виталий Венгер выпустил книгу об актерах Новая, уже третья по счету, книга ветерана охлопковской сцены Виталия Константиновича Венгера вызвала интерес еще до прове-дения презентации. Не имея возможности прочесть ее, я уже была наслышана о ее достоинствах, причем в самых искренних и лестных выражениях.

И вот в драмтеатре праздник. Не на сцене, где обычно проходят торжества, а в пресс-центре, поскольку в этот день был не бенефис и не премьера спектакля, но - премьера книги. Книги «Птицы небесные» - плода многолетних размышлений о том, что есть путь и труд актера, в чем его предназначение, его миссия. Ее автор - народный артист России, лауреат Госудрственной премии РФ и лауреат национальной театральной премии «Золотая маска» почетный гражданин Иркутска... И это лишь самые значимые звания и титулы. А книгу свою он населил многими коллегами, собратьями - артистами, начиная от учителей, однокурсников, товарищей и заканчивая теми, кто и по сей день работает с ним в одной труппе, в одном театре.

Его появления ждали с волнением: по причине нездоровья он второй сезон не выходит на сцену, - по нему соскучились, его здесь не хватает. И вот он вошел - элегантный, подтянутый, с чуть изменившейся стрижкой и неизменной шуточкой на устах.

Его горячо приветствовали, ведущий презентации Яков Воронов предоставлял слово одному актеру за другим - и надо ли уточнять, что по-рой презентация больше походила на театральный капустник: звучали шу-точные или проникновенные песни (Николай Дубаков, Степан Догадин с Евгением Солонинкиным), совершались какие-то смешные проделки...

Но больше говорили. И в шутку, и – чаще – все же всерьез.

- Я начну с правды, с правды высокого напряжения: для меня вы лучший артист Восточной Сибири, - говорит ученик Венгера, артист Геннадий Марченко. - Вы меня удивляете уже 46 лет. Смоктуновский как-то сказал: «Творческий человек - это как ядерная реакция. Если уж началась - то ее не остановишь». Ваша судьба тому свидетельство. Удивляете вы и этой книгой, и, главным образом, своими ролями. Вы даже эпизод можете сыграть так, что потом все бегают его смотреть. Вы делаете какой-то реквизит, придумываете детали оформления, что-то рисуете - ну когда вы все это успеваете? Спасибо вам за то, что вы с нами, что вас не поглотила Москва, за то, что продолжаете удивлять!

Заслуженная артистка России и тоже ученица Венгера Елена Мазуренко:

- Вы всегда щедро делились секретами актерского мастерства и на стра-ницах своей книги делитесь секретами - своими впечатлениями, мыслями... И дай вам бог здоровья еще на долгие - долгие годы! Еще одна ученица Венгера, Тамара Панасюк, призналась, что мечтает еще сыграть в паре с мэтром:

- Спасибо тебе, дорогой, что ты выбрал меня своей партнершей, что мы затеяли с тобой «Бульварный роман», - мне было очень интересно играть с тобой, ты всегда блистателен, успех тебе всегда обеспечен, ну и мне немножко перепадало...

- Вы мой учитель, вы мой стержень в жизни. Благодаря вам у меня формировалось отношение к театру, к своей профессии, к людям, - признается артист ТЮЗа Олег Тупица.

- Мне вспоминается начало семидесятых, - говорит Лина Иоффе, редактор книги «Птицы небесные». - Я тогда работала в Восточно-Сибирском книжном издательстве. Однажды к нам приходит совершенно блиста-тельный человек, приносит рукопись. Старенькие желтенькие листочки, сверху донизу исписанные крупным, плотным почерком. Ни полей, ни аб-зацев... И тут же он начал рассказывать о чем-то театральном, и я вскоре поняла, что рассказывает он интереснее, чем пишет. Словом, к рукописи подключился Марк Сергеев. Как они с Виталием Константиновичем работали, я не знаю, но вскоре тот принес второй вариант рукописи, это была почти готовая книжка, которая и вышла вскоре под названием «Судьба моя, театр». В дальнейшем Венгер приносил рукописи, с которыми можно было всерьез работать, - скажем, «Монолог актера» - его вторая книга, «Венгер-шарж», где к литературному жанру присоединился и жанр шутливого портрета.

А вообще, в драме у нас феномен какой-то: актеры пишут, и пишут се-рьезно. Это и Виталий Константинович, и Виктор Пантелеймонович Егунов, и Виталий Петрович Сидорченко, - и получается очень интересно. Удивительно и то, что это делается актерами, людьми бесконечно занятыми, погруженными в вечные дела, а ведь это работа серьезнейшая, добровольная, самостоятельная. Может, прав был Вампилов: человек, увидевший хотя бы раз свою фамилию напечатанной, уже не остановится. Так что хочу поздравить Виталия Константиновича с выходом книги - она замечательная. И мне видится уже следующая: театральные байки. Я думаю, мы это еще прочитаем...

Виталий Венгер:

- Лину Викторовну я считаю своей литературной мамой - третью книгу она мне помогает произвести на свет. И я ей очень благодарен.

Говорили и заместитель председателя правления Фонда А.Вампилова Галина Солуянова (а председательствует в фонде как раз он, Венгер), и директор театра Анатолий Стрельцов:

- Дай бог, дорогой Виля, чтобы то, что ты пишешь, помогло нам быть чуть-чуть лучше, душевнее, дружнее. Я рад, что в истории иркутского театра останутся книги Венгера - ведь спектакли проходят, а книги остают-ся. Спасибо тем людям, которые помогли этой книге появиться, - Лине, директору типографии № 1 Валерию Тененбауму, министерству культуры. Мы все вместе пытались воплотить эту идею в жизнь.

О том, как рождалась книга, рассказывает ее автор, Виталий Венгер:

- Она задумывалась давно - когда я много играл, репетировал... Я старался больше и внимательнее общаться с теми, кто работал рядом, помнить о тех, кто ушел от нас, - Ларисе Емельяновой, Игоре Воробьеве; о Тех, кто в Москве или в других городах, - Наташе Колякановой, Наде Величко. Мне захотелось вспомнить об этих людях, зафиксировать то, что помнил о совместной работе, само бытие их. Мне захотелось также под-робно написать о вахтанговцах, о тех моих учителях, которые сопровождали меня на протяжении моего урока продолжительностью в четыре года. И о тех режиссерах, с кем довелось работать в театре.

Виталий Константинович вспомнил Юрия Хачатуровича Григорьяна, с которым у него были сложные взаимоотношения. Но именно он помог ему найти ключевой ход в создании образа Тарелкина в пьесе Сухове-Кобылина, и это было «по Вахтангову» - с этого начался спектакль, работа в котором запомнилась артисту надолго...

- Были интересные роли и у Терентьева, - вспоминает он, - и со Славой Кокориным была обойма спектаклей. А вообще, с этой книгой осуществилась моя мечта. Я первые полгода своей болезни плакал и страдал - вспоминал очень плохо, это был кризисный период, но врачи мне сказали, что память восстановится. Она восстановилась, но те первые полгода я плакал по ночам: для человека, который провел в театре столько лет, это трагедия.

Но когда восстановилась память, речь, я взялся за свои почеркушки. Достал пишущую машинку, поскольку компьютером не владел, и стал пе-чатать черновик. Я со слезами писал о моих однокашниках, которых нико-го уже не осталось, Ванечка Бобылев последний ушел, вскоре после Миши Ульянова. Я считал, что они должны быть в книге, - Ульянов, Катин-Ярцев, Миша Бушнов. Правда, я не написал о наших контактах с Олегом Стриженовым, о Ролане Быкове. А как я плакал, когда писал о погибшей в пожаре молодой актрисе Ларисе Емельяновой, об Игоре Воробьеве!

И так получилась книга.

Моя огромная благодарность: Анатолию Андреевичу Стрельцову, моему другу журналисту и писателю Арнольду Харитонову, Тененбауму, Лине... Каждый делал свое дело.

О своих ближайших творческих планах Виталий Венгер сказал:

- Да, у меня почти двести баек о театре, об училище, о нашем быте, - все это невыдуманные истории. Плюс к этому еще десятка три стихотворных поздравлений своим друзьям для меня это тоже жизнь. И последнее. В этой книге - все о моей профессии, о жизни в театре. Но моя линия жизни - это и мое сталинское детство, это война и ее послед-ствия, эвакуация в Барнаул, проводы отца на фронт; это и три с половиной года жизни в фашистской Германии, где я ближе, чем Сталина на демон-страции, видел Гитлера. Это три периода, которые формировали мое ми-ровоззрение, сознание. Отчего я такой дерганый и нервный? Под вли-янием этих трех периодов. Моя впечатлительность, моя нервная структура - все это наложило на меня определенный отпечаток. Ну как об этом не написать?

Автор: 
Любовь Сухаревская
12.01.2009