Новые песни о старых девах. В драмтеатре премьера «Рождественских грез» (IRK.ru)
Разработка сайта:ALS-studio
В Иркутском академическом драмтеатре имени Н.П. Охлопкова – очередная премьера. Приглашенный режиссер Александр Баркар поставил спектакль «Рождественские грезы» по пьесе Надежды Птушкиной «Пока она умирала». Подробнее — в рецензии IRK.ru.
Канун Нового года. В квартиру к престарелой матери и ее дочери Тане стучит красивый импозантный мужчина Игорь. Он просто перепутал дома. Но Таня представляет Игоря как своего жениха, чтобы умирающая мать не переживала, что та остаётся в одиночестве. Знакомый сюжет? По этой же пьесе снят фильм «Приходи на меня посмотреть» с Татьяной Васильевой, Ириной Купченко и Олегом Янковским (он же выступил режиссером).
«Рождественские грезы» обречены на сравнение: и с фильмом, и со спектаклем по этой же пьесе, который шел в нашем драмтеатре в нулевые. Но режиссер Александр Баркар признался, что относится к этому спокойно.
— Когда ты делаешь что-то публичное, то тебя неизбежно будут оценивать. А если ты боишься оценки, никому ничего не показывай, сиди дома, пиши в стол, — отметил Александр Баркар. — Почему-то считается, если кто-то снял или поставил какое-то произведение, то больше к этому материалу прикасаться нельзя. Марк Захаров создал совершенно гениальное «Обыкновенное чудо», так нам из-за этого Евгения Шварца закрыть что ли? Я не боюсь сравнения, я его жажду, ведь много мнений — это прекрасно. Если есть произведение, которое мне хочется поставить, я его ставлю.
«Приходи на меня посмотреть» — идеальная новогодняя сказка с легким флером уходящей эпохи. Фильм окутан мягким светом, сюжет наполнен милым театральным юмором, абсурдом и чудесами. По инерции чего-то подобного ждешь и от спектакля по этой же пьесе. Но общего у фильма и постановки – только текст.
Александр Баркар убрал временной контекст: нельзя с уверенностью сказать, что действие «Рождественских грез» происходит в наши дни, несмотря на современные шутки и отсылки. Время здесь выступает характеристикой героев: мир Игоря – айтишника, летающего на Бали, резко резонирует со старинным укладом жизни Тани и ее мамы. Кажется, что они из разных веков.
В квартире женщин – пустота. Минимум декораций: шкафы с книгами да призраки кошек – давние спутники старых дев. Единственный мужчина в доме – Диккенс, которого Таня читает вслух маме по вечерам. Мама возвышается на импровизированном высоком троне: взирает на происходящее со второго этажа. Кажется, что так она ближе к небу, куда собирается отойти вот-вот на днях, ну и подальше от дочери, которую всегда держала при себе.
«Я всегда была помехой ее личной жизни», — мама сама озвучивает причину одиночества Тани. Если задуматься, то название пьесы «Пока она умирала» не раскрывает, кто конкретно умирает: мать или дочь? Дни матери сочтены, а дочь постепенно угасает — как женщина, как личность, подавленная удушающей материнской любовью.
«А зачем ты была такой послушной, такой любящей дочерью?» – задаёт жестокий вопрос мать в исполнении Виктории Инадворской. Эта актриса исполнила главную роль в «Лошадке» Александра Баркара, и, кажется, стала любимицей режиссера. Драма «Рождественских грез» перекликается с «Лошадкой»: все тот же родовой сценарий, все то же родительское давление и невыносимое, жертвенное одиночество.
— Мне интересна эта тема потому, что мы все травмированы нашими родителями. Кто-то ходит к психологу, а я спектакли про это ставлю, — объясняет Александр Баркар то ли с иронией, то ли всерьез. — «Рождественские грезы» — один из самых сложных спектаклей в моей практике. Пьеса сама по себе сложная, гораздо проще было бы поставить «Чайку» — потому что это идеальный театральный художественный материал. А в «Пока она умирала» очень много предлагаемых абстрактных обстоятельств, которые объяснить логикой невозможно.
Именно логические неувязки сюжета и привносят в спектакль милый абсурд. «Рождественские грезы» упакованы в обертку водевиля: временами так смешно, что человеческая драма отходит на второй план. Поначалу ты смеешься, не воспринимая происходящее всерьез, потом устаешь от обилия гротеска и ждешь предсказуемую развязку. Под конец, успокоенный и уверенный в финале истории, готовишься встать для дежурных аплодисментов и вызвать такси, думая, что больше на этот фарс не согласишься.
Но не так прост режиссер Баркар. И поэтому спектакль называется «Рождественские грезы», а не «Рождественское чудо».