Будь в курсе
событий театра

Два в одном

Разработка сайта:ALS-studio

Версия для печатиВерсия для печати

Геннадий Гущин свел на сцене Чехова и Вампилова

Премьера спектакля «И смех, и грех» состоялась в Иркутском академическом драматическом театре имени Н.П. Охлопкова на прошлой неделе. Режиссер Геннадий Гущин предлагает зрителю найти в пьесах Антона Чехова и Александра Вампилова нечто общее. Своей постановкой на примере хрестоматийных одноактовок «Свадьба» и «20 минут с ангелом» он, словно в школе, на пальцах объясняет, в каком месте Вампилов продолжатель Чехова.

Собственно, о том, что Вампилов — это Чехов ХХ века, написано в любом учебнике по литературе. Поэтому соединение их пьес в одном спектакле не выглядит большой неожиданностью. Скорее это некая закономерность. Антон Павлович вообще до сих пор является эталоном драматургии, с которым стараются сравнить все современные пьесы. То есть, иначе говоря, если в современной пьесе есть хоть что-то схожее с произведениями Чехова, значит это хорошая драматургия.

Впрочем, Вампилов уже слишком давно перешел в разряд классиков, чтобы к нему применялись подобные проверки. Поэтому обе поставленные Геннадием Гущиным пьесы слишком хорошо известны иркутянам, чтобы идти в театр за новым литературным материалом. И также хорошо многие любители театра знакомы с творчеством самого режиссера. Так что практически все, кто оказался на премьере спектакля «И смех, и грех», пришли туда за режиссерским прочтением. Всем было интересно узнать, как именно Геннадию Гущину удастся обыграть переход от одной пьесы (из жизни XIX века) к другой (о двух мелких советских служащих, нежданно столкнувшихся с бескорыстием).

Решение, найденное режиссером, оказалось довольно понятным. Основным приемом тут, без сомнения, является контраст. Спектакль начинается с карикатуры на жизнь маленьких людей, которые очень хотят почувствовать себя большими. Дело происходит на свадьбе. Огромный стол, напоминающий пышный торт, является, пожалуй, одним из главных героев этого действа. Уставленный угощениями, он призывно смотрит на всех героев, однако же блюда на нем расписаны строго по рангу приглашенных, и, в частности, омары предназначены исключительно для генерала. Все действующие лица напоминают ожившие фарфоровые статуэтки из бабушкиного серванта. Столь же нелепые и комичные, они будто призваны играть пародию на самих себя.

Это видно, прежде всего, в костюмах персонажей. Так, мужчины, одетые слишком ярко, напоминают не столько представителей XIX века в высшем свете, сколько стиляг из века ХХ-го. Дамы же одеты в такие платья, которые вызывают мысли скорее о пирожных, чем об одежде. Сложно представить, как в них ходят актрисы — это что-то многослойное, многоцветное, аляповатое. Хозяйка дома — Настасья Тимофеевна, великолепно сыгранная Еленой Мазуренко, так хочет, чтобы все прошло чин по чину, что в этом своем стремлении доходит до абсурда. Именно на этом и строится комический эффект первой части спектакля. Благодаря всему этому само действие больше всего походит на водевиль.

Герои, как это обычно бывает у Чехова, не слышат друг друга — каждый хочет говорить, и чтобы слушали только его. Когда это происходит одновременно, начинается путаница, способная одновременно вызвать и смех, и печаль. Единственное, что объединяет всех героев, это песни, которые поются хором, с большим чувством и искренностью. Но градус веселья нарастает, и гуляния превращаются в вакханалию. Беспощадная русская свадьба во втором акте обернется тягчайшим похмельем.

Вторая часть тоже начинается с песни, исполняемой теми же героями, но одетыми сплошь в серых тонах. Все это, как и первый свадебный акт, оказывается сном сильно напившегося человека, приехавшего в командировку в незнакомый город. На сцене — пустые бутылки, разбросанные тут и там, рваные газеты, кривые стулья: перед зрителем простой номер советской гостиницы.

Двое командировочных просыпаются с жуткой головной болью и дрожью во всем организме. Денег нет, выпивка кончилась, и от вчерашнего веселья не осталось и следа. Сюжет всем известен. Порывшись по карманам и безуспешно попытавшись одолжить денег на опохмел, один из героев ради смеха кричит в форточку: «Граждане! Кто даст взаймы сто рублей?» То, что происходит дальше, удивляет не только героев, но и всех зрителей. Не веря в бескорыстие появившегося человека, который действительно захотел выручить несчастных, похмельные товарищи чуть было не убивают его. Они не только не хотят слышать о том, что он ничего не хочет взамен, они просто отказываются верить в это. Разыгрывается конфликт, который способен разрешиться только покаянной историей непонятно откуда свалившегося человека. «Уж не ангел ли ты небесный?» — спрашивает добряка уборщица гостиницы. Но агроном Хомутов, роль которого просто пронзительно исполняет Александр Ильин, оказывается далеко не ангелом. В финале всех опять примиряет песня.

Вторая часть спектакля получилась гораздо трогательнее первой. Был момент такого напряжения, когда подступали слезы. Но случилось бы это без первого акта? Пожалуй, что нет. Потому что именно контраст с первой частью помогает увидеть вторую историю более глубоко. А через песни, которые очень здорово в этом спектакле исполняет хором труппа, становится ясно, что русский народ не меняется из века в век, и ни государственный строй, ни иные обстоятельства жизни не способны изменить то непознанное, что есть в каждом русском человеке.

Автор: 
Антон Кокин
14.02.2011