Иркутский академический драматический театр имени Н.П. Охлопкова готовит несколько премьер. Одна из них — спектакль «Доходное место» по одноименной пьесе Александра Островского. В качестве режиссера данной постановки был приглашен художественный руководитель Минусинского драматического театра, заслуженный деятель искусств России Алексей Песегов, который несколько лет назад поставил на иркутской сцене спектакль «Наваждение Катерины» по очерку Лескова «Леди Макбет Мценского уезда». Мы побеседовали с режиссером о том, какой будет новая постановка охлопковцев и какие отношения связывают режиссера и современную драматургию.

 

 

— После того как вышел спектакль «Наваждение Катерины», мы с Анатолием Андреевичем Стрельцовым говорили о том, чтобы я поставил для Иркутского академического еще что-нибудь. Стрельцова на тот момент волновала тема чиновников. Изначально хотели работать над произведениями Салтыкова-Щедрина. Но не сложилось, и я предложил «Доходное место» Островского, на что Анатолий Андреевич согласился.

 

 

— Есть произведения, которые не стареют и не теряют своей актуальности, как, например, «Ревизор» Гоголя. Темы, которые в них поднимаются, вечные. Так же и «Доходное место». На мой взгляд, эта пьеса очень актуальна. Если мы посмотрим на историю человечества, то можем увидеть, что люди с годами практически не меняются. Или меняются, но медленно. У каждого были, есть и будут свои слабости. На репетициях с артистами мы спорили, что сложнее — дать взятку или взять? Но к единому мнению не пришли.

 

 

— Это не будет ни то и ни другое в чистом виде. Это будет некая стилизация. Мне не хочется делать музейную эпоху, но и не хочется слишком осовременивать Островского. Могу сказать, что мы определились с жанром. Это будет сатирический фарс. Так как Островский — драматург «говорливый», мы серьезно поработали над текстом и значительно его сократили, несколько приблизив язык XIX века ко дню сегодняшнему. Будет даже звучать музыка нашего времени.

 

 

— Какие мелодии вам приходят на ум, когда разговор идет о деньгах?

 

 

— Да! И этот стереотип сегодня работает на сто процентов.

 

 

— Художник-постановщик перенес всех героев в ресторан, и я с его решением согласился. Ведь в современном мире многие важные дела, даже договоры на миллионы долларов подписывают именно в ресторанах.

 

 

— Костюмы будут стилизованные с современными мотивами, и в то же время будет присутствовать отсылка к классике. Одно скажу точно: пышных платьев не будет.

 

 

— Скорее всего, центральное, потому что все в «Доходном месте» происходит из-за любви к женщине. Я видел несколько спектаклей по этой пьесе Островского, и везде Полина представлялась глуповатой. Я же так не считаю, поэтому Полина у нас будет мудрой девушкой, минутная слабость которой привела к тому, что муж ради любимой отказался от собственных принципов. В финале, кажется, она поняла, что сделала ошибку.

 

 

— Доходное место? Место, где ты получаешь деньги и ни за что не отвечаешь. Что касается Островского, то у него доходное место конкретизировано. Это место, где можно получать взятки, «левый» доход. Быть может, я наивен, но мне хочется верить в то, что когда-нибудь у нас будет честное гражданское общество, без доходных мест. По крайней мере, мне бы этого очень хотелось.

 

 

— Надо сказать, что распределение ролей — это вещь тяжелая. Большой процент успеха спектакля зависит порой именно от попадания в роль. На первом этапе мне пришлось делать распределение по фотографиям. Единственное, я точно знал, что займу актрису Анастасию Пушилину. С ней я работал в «Наваждении Катерины», поэтому назначил ее сразу. Остальных выбирал исключительно по снимкам. И уже на месте во время читки пьесы я полностью убедился в точности своего выбора.

 

 

— Я никогда не думал над этим, если честно. Самое главное — что тебе интересно узнавать что-то новое, знакомиться с артистами и со зрителями. Плохо, конечно, когда не знаешь традиций того или иного театра. Но чаще всего по репертуару можно понять, в какую сторону «смотрит» театр. Анатолия Стрельцова я знаю давно и понимаю, что он сторонник русского психологического театра, что в принципе близко и мне. Я не сторонник мейнстрима.

 

 

— Эксперименты в театре могут быть, но у меня сразу возникает вопрос: а на какие деньги? Вряд ли за государственные деньги нужно заниматься экспериментами, которые никому в итоге оказываются ненужными. Я это в первую очередь как руководитель театра говорю, а не как режиссер и художник. Конечно, иногда хочется поэкспериментировать, но я понимаю, что эксперимент эксперименту рознь. Для меня лично эксперимент — работа с малой театральной формой. За всю свою жизнь я ни разу не поставил ни одного спектакля на малой сцене. Я всегда работал на классической сцене. К малой форме не тяготел, но в последнее время мне стало интересно попробовать что-то новое.

 

 

— Так же, как и с экспериментами, — современное бывает разным. Я много пишу инсценировок, в том числе и по современным произведениям. Что же касается современной драматургии, то ее я не всю признаю. Мне кажется, что у нынешних драматургов часто нет какой-то глобальной идеи. Одна из последних пьес, которую я читал и которая мне понравилась, — «Как я стал...» Ярославы Пулинович. Сейчас в моем родном минусинском театре планируют построить малую сцену, где я, наверное, попробую что-нибудь поставить.