Фотография – это не просто отпечаток твоего изображения на бумаге, в ней есть что-то особенное. Недаром в гостях мы так любим перелистывать семейный альбом и слушать комментарии хозяина о том, когда это было. По фотографиям, как по картам, можно прочитать судьбу человека, увидеть линии его жизни. Сегодня страницы своего семейного архива и своей жизни приокрывает актер академического драматического театра им. Н.П. Охлопкова Александр Братенков.

Досье

Александр Братенков, актер драмтеатра им. Охлопкова с 1996 года. За это время сыграл более 25 ролей, самые известные из которых: Треплев («Чайка»), Незнамов («Без вины виноватые»), Дзихэй («Самоубийство влюбленных на Острове Небесных сетей»), Гарольд («Гарольд и Мод»), Пабло («Дикарь»), Гринев («Капитанская дочка»), Сир Обожрисс («Проделка Великого Мертвиарха»), Ромео («Ромео и Джульетта»), Клеант («Мнимый больной»), Том Уингфилд («Стеклянный зверинец»), Леонидик («Мой бедный Марат»), Хиггинс («Пигмалион»), Ричард («Он, она, окно...»).

— В детстве я был очень молчаливым, мог часами играть сам с собой. Мама рассказывала, что до семи месяцев я даже не плакал. К кому она только ни обращалась за помощью, но я все равно молчал. Отец тогда был на сборах и впервые увидел меня семимесячного. Он приехал, взял меня на руки, и я так заорал! Вот с тех пор, шутила всегда мама, я и не могу успокоиться.

— Здесь я в театральном кружке. Я с детства знал, что стану артистом, и с детства всем кровь пил. Маме постоянно устраивал «спектакли»: то свинья выбежала в огород, то брата током ударило и я со слезами на глазах стучусь в окошко: «Мама, брата убило током!» Как-то выпачкал ножик в свекольном соке и лег на пол. Мама заходит: брык в обморок. Внимания ребенку было мало — отец рано умер, мама всегда много работала, вот я и устраивал. Она меня за это и с ремнем гоняла, и на горох ставила, но все бесполезно — меня на горох поставь, я потом еще больше устрою. В школе я тоже вовсю проявлял свои актерские способности. Например, вы-зывают меня: «Братенков, к доске!» Я встаю, но тут же, держась за батарею, падаю на стул: «Вера Николавна, не могу! У меня последствия от сеанса Кашпировского!» Весь класс в покатухе, у нее истерика. А я: «Ну, правда, честно! Вы разве не смотрели вчера передачу? Там у девочки тоже на следующий день были последствия». Она в слезы, убегает в учительскую. Еще любил заговаривать учителей. На немецком стоило затронуть две темы — в каких странах вы бывали и про Советский Союз — и все, урок насмарку. На физике уже инициативу брал я: пытался рассказывать про мясокомбинат, НЛО, про все что угодно. А все: «Саша, давай!», никто ведь не подготовился. Вот поэтому по поведению у меня всегда было «удовлетворительно». Но, несмотря на это, учился я хорошо и в школу ходил с удовольствием. До сих пор помню всех своих учителей и все мечтаю как-нибудь приехать в свою школу—я учился в поселке Шумский Нижнеудинского района.

— На чем я только не играл! Месяц на баяне, три месяца на фортепиано. А потом к нам пришла такая красивая-красивая преподавательница по аккордеону. И все, я понял: буду учиться на аккордеоне. Проучился я там два года, а потом пришлось бросить: мама сказала, что на обучение нет денег. Мне было очень больно, до сих пор жалею, что бросил. Но выйти на сцену и сыграть на аккордеоне мне все-таки посчастливилось: это было на спектакле «Бедный Пьеро».

— Мы с мамой на выпускном вечере. Юность у меня была тоже с приключениями. Когда после восьмого класса я не поступил в театральное, одноклассница предложила поехать с ней в Питер. Я согласился и стал учиться на плиточника-облицовщика, но в октябре маму положили в больницу, и я вернулся домой. На обратный билет в Питер не хватило денег, и я отправился в Красноярский край учиться на крановщика... Но скоро понял, что это все не мое, и вернулся в школу. Потом поступил в пединститут, на матфак — мне сказали, что на третьем курсе там начнется психология и можно получить специальность психолога. Но до третьего курса я так и не добрался – после второго, узнав, что есть набор в театральное, пошел поступать туда, хотя мама была против: как можно бросить пединститут! Пришел, посмотрел на конкурентов и подумал: «А, поступлю!» Соревноваться, думаю, не с кем — не по таланту, конечно, а по красоте. Нас взяли всех.

— Я не жалею, что так долго шел к театру благодаря этому я понял, что это точно мое. Сейчас свою жизнь без театра я не представляю. Бывают, конечно, периоды депрессии, когда хочется на все плюнуть и уйти непонятно куда, но они быстро заканчиваются

— Это выпуск в театральном. В училище таких выходок, как в школе, я себе позволить не мог: очень любил нашего преподавателя, Валентину Александровну Дулову. Это она сделала из меня артиста, нашла на это силы и терпение. К тому же в пединституте я сам побывал в шкуре педагога и понял, насколько это каторжный труд.

- В училище я познакомился со своей будущей женой, Мариной. Интересно, что мы с ней поступали вместе после восьмого класса, через четыре года опять встретились, а еще через четыре поженились. Сейчас мы в разводе, но остались друзьями и совершенно спокойно общаемся. Может, наш брак и был ошибкой, но благодаря ему у меня теперь есть сын, и я его очень сильно люблю.

— В прошлом году немцы снимали в Иркутске художественный фильм «Восьмой континент». Для съемок они пригласили наших актеров, а меня выбрали на главную роль. Кино — это что-то новое, интересное, поэтому сниматься мне очень понравилось.

Александр всегда стремится вносить разнообразие в жизнь, считает, что никогда не поздно открыть для себя что-то новое, начать новую, ин-тересную жизнь. Поэтому недавно он открыл «Школу социального успе-ха», где умению подавать себя в обществе, стильно одеваться и выглядеть уверенной в себе может научиться любая женщина, независимо от возраста.