Впервые я увидела актрису Наталию Королеву в мелодраме Сумбатова-Южина «Цепи» в постановке режиссера И. Борисова. На сцену вышла элегантная стильная женщина из эпохи декаданса, когда в литературных салонах Петербурга и Москвы читали блоковскую «Незнакомку», стихи Ахматовой, Надсона и Гумилева.
 

Вспомнились стихи Николая Гумилева:
 

И нежные задумчивые леди,
Какой дорогой вас ведет тоска,
К какой еще неслыханной победе,
Где вашей вечной грусти и слезам
Целительный предложится бальзам?
Где сердце запылает, не сгорая?
В какой пустыне явится глазам,
Блеснет сиянье розового рая?
 

Такая героиня резко выделялась из принятого в те годы репертуара… Шло время, менялись пьесы и режиссеры. Сейчас в послужном списке Н. Королевой мировая и русская классика, известные современные пьесы: Жанна в «Священном чудовище» Кокто, Василиса, «На дне» Горького, Фру Альвин из «Привидения» Ибсена, Агафья Тихоновна в «Женитьбе» Гоголя, Голда в «Поминальной молитве» Горина, Аркадина в «Чайке» Чехова…
 

2001 год стал знаменательным в жизни актрисы, ей было присвоено высокое звание народной артистки России.
 

Мы встретились с Королевой в ее доме. Уютная, обставленная по последнему слову дизайна двухкомнатная квартира.
 

Мой первый вопрос:

— Наталья Васильевна, с чего начинается ваш день?

— Я встаю очень рано. Утро посвящаю мужу, готовлю завтрак: варю овсянку и подаю мед с минеральной водой. Это редкие минуты общения, вместе мы обсуждаем, как пройдет день.
 

— Ваш муж Анатолий Стрельцов, директор академического театра драмы, очень занятый человек, его день расписан по минутам…

— Чтобы выдержать такую нагрузку и заниматься творчеством, очень важно иметь нормальную семью, хороший тыл, понимать и поддерживать друг друга. Мы вместе уже тридцать лет.
 

— Как вы стали актрисой? Ваши первые впечатления о театре?

— Мы жили в Свердловске. У нас была простая рабочая семья. Отец работал на заводе, мама — в магазине. Они были трудяги, добрые и хорошие люди, но далекие от искусства. Хотя дома было много пластинок, постоянно звучала музыка. Когда собирались друзья, мама пела, у нее был замечательный голос.
 

Как-то вместе с сестрой я попала на новогоднюю елку в Свердловский Дворец пионеров, где давали представление актеры. Это было потрясение, настоящее счастье. Потом вместе с мамой пошли в ТЮЗ, от усталости она сразу уснула, а я не могла отвести глаз от сцены и актеров. В 14 лет я поступила в Свердловское театральное училище. Преподавали нам актеры областного драмтеатра. Настоящие мастера, талантливые незаурядные личности. Педагог по мастерству, лауреат Государственной премии Полежаев обращался к нам, подросткам, только на вы. Он был образованным человеком, интеллигентом старой закалки, старался привить нам культуру и хорошие манеры.
 

После училища меня взяли в Свердловский ТЮЗ, и первая роль в «Золотом ключике» Толстого — Мальвина, девочка с голубыми волосами. Для меня было счастьем работать в театре. Сам воздух кулис, репетиции, общение с коллегами, аплодисменты зрителей — все это убеждало меня, что театр, только театр — мое призвание, моя настоящая жизнь.
 

— Это были годы небывалого подъема театрального искусства: «Современник», театр Эфроса, БДТ Товстоногова, «Таганка» Любимова. Хрущевская оттепель, театры стали выразителями народных дум, общественного мнения. Шли спектакли, которые важно было увидеть, издавались журналы, которые необходимо было прочесть…

— Да, это были незабываемые годы. В училище нас воспитывали: «Театр — это храм», и работа в Свердловском ТЮЗе только укрепила во мне это мнение. Театром руководил талантливый режиссер Жигульский, я не отказывалась ни от каких ролей и вскоре стала ведущей актрисой.
 

— Почему вы все-таки уехали из Свердловска? Большой культурный центр, ведущие роли в театре…

— Я поняла, что надо взрослеть, мне было 26 лет, и репертуар ТЮЗа меня не устраивал. Пригласили в Ростов, в драму. Я приехала с маленьким ребенком на руках, а мне говорят: «Извините, мы не можем вас взять с маленьким ребенком». Трудно представить мое положение — ни работы, ни квартиры, ни друзей. Чужой большой город, где я никого не знаю и никому не нужна.
 

— Есть такое выражение: «Не было бы счастья, да несчастье помогло».

— Да, судьба иногда преподносит такие сюрпризы. Я оказалась в Новочеркасске, в маленьком городском театре, который носил громкое имя Комиссаржевской. Там я встретила молодого актера Анатолия Стрельцова, мы поженились, жилья не было, жили на частной квартире. Все это можно было пережить, если бы была работа. Мы поехали на актерскую биржу, попали в Черкесск, там вместе играли спектакль «Муж и жена снимут квартиру» Михаила Рощина. Потом, в начале 80-х, южная Одиссея закончилась, и мы оказались в Сибири.
 

— Вам выпала удача работать с драматургией Александра Вампилова. Спектакль «Прошлым летом в Чулимске», поставленный режиссером Г. Шапошниковым, разительно отличается от прошлых постановок. Это не бытовая драма, а спектакль-размышление о любви, предательстве и надежде, в нем много поэзии, воздуха, любви и веры. Обычно вашу героиню буфетчицу Анну играли бытово и жестко, а ваша героиня живет сердцем, отсюда непривычная мягкость, понимание драматичности и безысходности происходящего.

— Для меня счастье играть в пьесах А. Вампилова. Наш великий земляк востребован театрами. И, конечно, зрителями.
 

— Мне вспоминается роль свахи, которую вы сыграли в спектакле «Свои люди — сочтемся» Островского, режиссер В. Дулова. Вы показали себя блестящей характерной актрисой, столько в вашей работе нюансов и переходов от унижения к гордости, от лести и обиды к трезвому расчету. Нет статики, живой многоплановый характер…

— Я люблю работать в ансамбле, в содружестве с коллегами. Хочется работать с материалом, который близок мне и совпадает с моими мыслями. Все пережитое невольно заставляет думать о вечном, о душе. Нет лучше русского психологического театра, когда на сцене человек со своим счастьем и несчастьем. Поэтому люди идут в театр, он им необходим, потому что во время спектакля возникает живое общение между зрителем и актером. Людям не хватает общения, и театр занимает эту нишу.
 

— Режиссер И. Борисов предложил вам роль столетней прабабушки Ульяны в спектакле «Из Америки с любовью». После трагической сцены расставания главных героев, которую блистательно проводят талантливые актеры — народный артист В. Венгер и Э. Алексеева, на сцену выходите вы.

Монолог Ульяны бесхитростен и прост, но в нем столько чувства и понимания трагедии американца, ради любви поселившегося в Сибири и отдавшего жизнь за американскую мечту. «А дом-то он все-таки построил…» И зал замирает от сопереживания большой любви и трагической судьбе иркутского американца. Королевой удалось создать поистине глубокий народный русский характер, в нем сердечная душевность, ясный ум и открытость всему доброму, настоящему, пришедшему из мира, еще недавно считавшегося вражеским. Как тут не вспомнить о дискуссии философов об отзывчивости русской души.
 

После монолога в зале наступает тишина, которую взрывают аплодисменты. И так было не только в Иркутске, но и в наших поездках по Америке. Американцы выражали свою благодарность, восхищение и уважение русским актерам из Сибири за их талант и мастерство. Так было в штатах Калифорния, Орегон, Огайо, Пенсильвания. Искусство — лучший дипломат. Сколько добрых друзей появилось у иркутян в далекой Америке!
 

«Сердце и душу переполняет восхищение после спектакля «Из Америки с любовью». Я благодарна автору Н. Матхановой и актерам. Вы рассказали не только о большой любви, которая преодолевает границы, но и показали благотворное взаимодействие двух  великих культур — русской и американской. Давайте продолжим нашу дружбу за общим столом на сцене жизни. Пусть она длится вечно.

С любовью и восхищением Карен Карлсон, доктор наук, академик, г. Гринвил, штат Делавер».